Начнет ли Владимир Путин ядерную войну? Беседа с однокурсником президента России полковником юстиции Леонидом Полоховым
Мне мои друзья объясняли: "Это же наша бывшая республика".
Что касается всех остальных… Разные мнения бытуют о том, кто сделал его тогда.
Биография полковника юстиции Леонида Полохова наполнена событиями, по которым можно отследить новейшую историю России.
В 1975 году он окончил юридический факультет Ленинградского университета, был однокурсником Владимира Путина, с которым поддерживал тесные дружеские отношения до избрания его президентом России.
Знаком со многими известными петербуржцами, вошедшими сегодня в верхние эшелоны власти.
Леонид Полохов с 1975 по 1999 год работал в Военной прокуратуре Ленинградского военного округа, прошел путь от следователя до начальника следственного отдела и военного прокурора.
Одним из первых он привлек внимание общественности к существованию в Советской армии неуставных отношений, рассказав о деле убившего девятерых сослуживцев рядового Артураса Сакалаускаса.
С 1990 по 1993 год Леонид Полохов – депутат Ленсовета, а с 1999 года – председатель Комитета социально-правовой защиты военнослужащих.
– Леонид Михайлович, мы с вами не виделись больше двух лет, за это время произошло много событий, но главными, конечно, стали аннексия Крыма и российские военные действия на Украине...
– Мне вспомнились события 1979 года, когда мы вошли в Афганистан.
Я был возмущен беззаконием с нашей стороны.
Как это можно – прийти в какое-то государство с оружием, свергнуть всех, поубивать в президентском дворце, а потом говорить, что у нас есть какая-то мораль и нравственность?
Говорить о том, что американцы во Вьетнаме воюют, а мы должны идти в Афганистан...
Меня это страшно покоробило.
Когда в Крыму это произошло, у меня сразу возник вопрос: как же так?
Мы на весь мир кричим, что мы – мирные люди, мы никогда ни на кого не нападем... Как же так?
Я отвечал: "Это, ребята, государство. Украина – иностранное государство! Какое мы имели право туда влезать?"
Когда Совет Федерации дает разрешение на боевые действия в другом государстве, здесь уже и говорить не о чем.
Почему так происходит сегодня в России? И с Крымом?
Я отвечу однозначно: потому, что сейчас в России правит один человек. Один человек!
А все остальное: Совет Федерации, Государственная Дума, губернаторы и прочие – я бы назвал это прикрытием…
Сегодня президент руководит государством. Никто, кроме него.
И что он сказал, то и будет исполнено.
– Вы знали Владимира Путина со студенческой скамьи. Когда он начал заметно меняться, как происходил процесс превращения его в того человека, которого мы сегодня наблюдаем?
– Когда Путин приехал из Германии и начал работать у Собчака, у него стали помощниками Владимир Чуров и Алексей Миллер.
Вообще, мы все там учились. Когда мы пришли в Ленсовет, обнаружилось, что там такая каша…
Пришли "большевики-революционеры", но с демократическими убеждениями.
А откуда у заведующего кафедрой ЛГУ Анатолия Собчака опыт управления городом в 6 миллионов жителей?
Выступали с трибуны. И все хотели добра всем людям. Но опыта-то нет. И у Собчака.
Я всегда к нему очень хорошо относился. Помните, он был депутатом СССР? Он был очень умным человеком.
Но опыта управления у него не было.
Это люди, которые никогда в жизни ничем не руководили.
Я не хочу Вову Путина, не дай бог, критиковать, но он же никогда не руководил никаким отделом.
Может, эти люди – вундеркинды, я не знаю…
Вот это и погубило…
Ведь если бы мне кто-то сказал, что он будет таким, каким стал сегодня, я никогда бы не поверил.
И никто из наших ребят, с которыми мы учились, дружили с ним, никогда не поверил бы в это.
Свита делает царя. Те люди, которые его окружают, были более опытны и по жизни, и по должностям, и по званиям…
Я всегда считал и до сих пор считаю, что в Советском Союзе была замечательная идея. Когда человек становился у руля не государства, а где-то пониже – во главе министерства, заместителем министра…
Откроешь его биографию и прочитаешь: он за эти 25 лет, пока пришел на этот пост, столько прошел – начальник цеха, директор завода, а потом только стал руководить этим министерством.
А у нас что? "Руководители"… Все разбираются в футболе.
Недавно одного деятеля читаю, и он рассуждает, почему "Зенит" стал так играть и как надо… Недавно читаю газету "Советский спорт" и глазам своим не верю – вдруг гражданин Мутко, наш великий министр спорта, говорит: "А вот легионеры у нас – да, это серьезная задача.
Ну, вот, президент намекнул, что надо составить такую-то схему…" Ну что это? Президент намекнул…
Завтра президент скажет: "Нельзя ходить Е2-Е4, давайте ходить вот так".
Президент сказал… Вот эта свита, я считаю, тогда еще, в мэрии сделала его таким, каким он сегодня стал.
– А кто сегодня имеет самое сильное влияние на президента?
– Кроме Алексея Кудрина, порядочного человека, который мог бы положительно на него влиять, я не вижу никого рядом с ним.
Я знаю Кудрина еще со времен Ленсовета. Это единственный человек, который мог, скажем так, нести позитив.
Я с ним говорил по поводу его будущего президентства примерно года за два до его избрания, когда он начал перескакивать с места на место (не он, конечно, его переставляли, как надо).
Я позвонил, попросил, чтобы меня соединили. Он был тогда директором ФСБ, а я еще был прокурором армии ПВО.
Я думал, не соединят. Минут через двадцать – звонок: "Леонид Михайлович?
Владимир Владимирович сейчас будет с вами разговаривать.
Вы извините, он был занят". Я думаю: "Ничего себе! ФСБ передо мной извиняется!
Ну жизнь пошла!"
Поговорили мы с ним. А до этого он был назначен заместителем руководителя администрации президента, начальником Главного контрольного управления президента.
Я спросил его: "Чего ты прыгаешь туда-сюда?"
А он говорит: "Так надо". Мол, надо эти посты пройти. Я не стал спрашивать, для чего надо их пройти, он сам мне сказал.
Я спрашиваю: "А ты как считаешь, потянешь президентство?"
Он говорит, типа, "будем стараться"... Я бы испугался, честно говоря…
Я от однокашников не слышал критики в его адрес. Ничего особенного.
Некоторые с ним сразу стали поближе. Видимо, нюх у них хороший.
А у меня нос большой, а нюх плохой оказался.
А тогда были нужны деньги. Они всегда были нужны и тогда тоже – на выборы.
Откуда денег взять? От тех друзей, которые рядом.
А у друзей есть их друзья. Вот и появились.
Не хочу называть фамилии, потому что я просто не ведаю, могу только предполагать…
Но я слышал фамилии тех, кто крутился около него…
Они и сейчас все на виду, все эти олигархи.
Мои ребята говорят, что дали деньги на эти выборы. Зачем деньги на выборы?
Вы что, с ума сошли?
Там кнопку нажали – и выборы выиграны. Я шутил, конечно.
Деньги нужны, страну надо объехать, агитация и прочее. Вот эти денежки и пошли.
А деньги ведь отрабатывать надо!
Вот и начались такие, я бы сказал, непонятные назначения.
Когда назначают человека, с которым ты когда-то работал вместе, это понятно.
Надо своего человека, ты его знаешь и т.д. Но когда начинаются назначения людей, которые никакого отношения к нему никогда не имели, причем очень, очень богатых…
Мне говорят: "Он же богатый! Он воровать не будет".
Я отвечаю: "Ребята, я в это не верю. Что значит "воровать не будет"?
Он – живой человек, воровать будет все равно".
Вот и появилась свита. Мне позвонил один журналист из Москвы и спросил, не для публикации: "До меня дошли слухи, что, когда Путин готовился участвовать в президентских выборах, к его однокурсникам обратились с просьбой что-нибудь о нем написать в газеты. Объективно, да?". Все отказались.
Я знаю пофамильно тех, к кому обращались, и тех, которые сейчас возле него.
Так вот, мне позвонил его друг и мой друг тоже, сказал (дословно): "Леха, все эти наши козлы отказались. Напиши чего-нибудь. Ты умеешь. Ты – депутат, статьи писал. Черкани про Вову".
Я говорю: "Я черкану, но только честно. Хорошее и плохое. Покритикую".
Он говорит: "Давай! Без критики ни в коем случае. Наоборот, хорошо!"
Ну, я и написал. Перед выборами появилась моя статья "Мой друг Вовка Путин".
– Когда вы писали статью "Мой друг Вовка Путин", вы не предполагали, что его характер так изменится?
– Я же не предполагал, что этот мой друг влезет на территорию моей мамы (она украинка) и такое там натворит…
Я всем говорю однозначно: то, что там "Крым – русский" и прочее, я это даже слушать не хочу.
Вы же – мои коллеги, прокуроры и следователи.
Есть такое понятие – "причинно-следственная связь". Если бы мы не полезли в Крым…
Мне все говорят – страшно: НАТО, Черное море, трали-вали...
А что Черное море? Наши корабли там всю жизнь стоят.
Что-то я не помню такого, чтобы НАТО туда лезло.
Причинно-следственная связь в одном: если мы сунулись в Украину с этим вопросом, то мы породили Донбасс.
Это мы виноваты в том, что там гибнут люди.
Не кто-нибудь другой, только мы, то есть наше "милое" руководство во главе с Путиным.
Правильно было заявлено, что нарушено международное право.
Я тоже так считаю: да, нарушили. А вот кто подсказал?
Здесь вопрос. Может, я ошибаюсь, но если проанализировать тех людей, которые сегодня окружают Путина, близких к нему, тех, кто ему на ухо шепчет, то понятно, что вся эта "бригада" – из ФСБ, из КГБ.
Помните, как говорили: "птенцы Керенского"? А эти – "птенцы Сталина".
Не потому, что они плохие, ничего подобного.
Они – нормальные люди, неглупые, с высшим образованием, с опытом.
Но вот это застолбило в их мозгу: они вышли ОТТУДА.
И, как ни крути, это самые настоящие бериевцы.
Для них первое – это сила, никакого закона.
Все, что касается закона, это ширма. Сила, ненависть – вот и всё.
Почему здесь такое отношение к людям?
Почему они выступают с экранов со словами "какие вы бедные, и как мы стараемся сделать вашу жизнь лучше"?
А как можно такое говорить, если ты знаешь, что человек получает десять-пятнадцать тысяч рублей в месяц, а ты – пятьсот тысяч?
– Внешняя политика Владимира Путина привела к тому, что сейчас многие всерьез обсуждают, может ли начаться ядерная война. Я поставлю вопрос иначе: может ли Владимир Путин начать ядерную войну?
– Никогда. И я в этом уверен. Я Путина очень хорошо знаю.
Для этого надо быть слишком смелым человеком.
Вот возьмите самые глобальные события, которые происходили в России с начала его президентства.
Это "Курск", это Беслан, это Дубровка. Когда происходили эти три события, друзья у меня спрашивали: "А чего это президент молчит?"
А я им отвечал: "Он выступит на третий день после смерти человека, как положено по нашему христианскому обычаю".
Он и выступал на третий день. Меня спрашивают: "Почему?"
Отвечаю: "Потому что сразу не сообразишь, что делать..."
Посмотрите, эти "западники", как мы их называем…
В Тунисе после терактов власти сразу хватают микрофон, выходят к людям и говорят: "Ребята, простите нас!
Мы будем делать всё, что возможно!" А здесь – нет.
Здесь, после "Курска" и после всех событий, которые я перечислил…
Я бы не сказал слово "трусость". Это было бы слишком громко.
Но очень близко к этому слову.
Знаете, я бы использовал дипломатическое словосочетание "подождем, посмотрим, как там будет"...
Поэтому никакой войны не будет, – рассказал в интервью Радио Свобода однокурсник Владимира Путина Леонид Полохов.
Виктор Резунков, РадиоСвобода
"Мой друг Володя Путин"
1/
2
Oleh
Blondy Blond